Доигрались.

Пара за парой, как вышли из терема, так и шли чинно, к площади — будто внушительным, спокойно-величавым шествием, приличествующим древнему обычаю седло, показывали всем собравшимся кровное, нерушимое единение рода.
— Говорят, готовил корабли к бегству. Если бы не Феодора, был бы у нас уже другой император.
Не верил, кажется, тому, что слышал; поняв хороший день это, Анастасия так и сказала:
— Если сомневаешься, спроси моих братьев, они и не такое знают.
Доигрались. Подумать только: Константинополь восстал против императора, дошло до того, что Юстиниан готовился бежать. Где же были когорты своих войск и наемников? Что делали полководцы Велисарий и Мунд? Они же избранники Божественного, на них полагался он, как на каменную гору.
Патрпкии Констанций и Иоанн сами спешили уединиться с высокосановным зятем и выложить ему все, что везли из Константинополя в памяти и в сердце.
— Честь и совесть, — сказали они смиренно, — обязывают нас быть откровенными: не только ради сестры пустились мы в это путешествие.
— Догадываюсь: вы тоже стали жертвами бунта.
— Анастасия уже рассказала?
— Нет, говорю же — догадываюсь.
— В таком случае, ты можешь и ошибиться. Мы не погорельцы, Хильбудий, мы — беглецы.
— От охлоса?